Краеведческие заметки

Шумилов Е.

Общество купцов и промышленников

Существовали прежде купеческие клубы, купеческие банки, купеческие гильдии... И сейчас в столице России существует Общество купцов и промышленников (Токмаков переулок, дом 21, строение 1, телефон 261-41-06). Герб его очень выразителен. В лапах двуглавого орла кадуцей (особый жезл, эмблема Меркурия, покровителя ремесел и вестника богов). Это, кстати, еще и символ единения мужского и женского начал, и рог изобилия (рог козы Амалфии, которая выкормила молоком младенца Юпитера, верховного бога в римской мифологии). Это, кстати, еще и фаллический символ.

В щите герба Общества купцов и промышленников три символа. Круглая шляпа с крылышками принадлежала Меркурию-Гермесу. Напомню, он - вестник богов, своего рода курьер-скороход. Весы - символ торговли. Пчелы — символ красноречия, но чаще все же трудолюбия. Это замечательное их качество вошло в поговорку многих народов, еще со времен древнеегипетских фараонов.

Красивый герб. Жаль, что купцы и промышленники Удмуртии не спешат обзаводиться личными (именными), фирменными и общественными гербами. Герб способен концентрированно выразить очень важные идеи и многими ниточками связать вас, ваше дело с общемировой историей и мифологией.

Купечество так или иначе действовало на территории Удмуртии еще в глубокой древности. Но законодательное оформление этого сословия происходит у нас только в конце XVIII века. В 1775 году купечество в целом по России стало городским торгово-промышленным сословием. Оно пользовалось личными и хозяйственными привилегиями, а также обязывалось уплачивать налоги в казну. Через пять лет получают права городов Глазов и Сарапул - появляется категория "собственных" купцов, приписанных именно к этим городам.

Одновременно, по Высочайшему Манифесту от 17 марта 1775 года из среды городского купечества выделялось сословие гильдейского купечества. Его права окончательно оформились через десять лет в «Жалованной грамоте городам». Позже устройство гильдий уточнялось в законодательных актах 1807 и 1824 годов.

Понятие «гильдия» (от немецкого Gilde - «корпорация, объединение») в общем-то, как мне кажется, актуально и сейчас. Почему бы не возродить его? Я, допустим, буду испытывать особое доверие к тому современному купцу, на вывеске которого и на визитке увижу не какие-то «ЧП», «ООО» и прочие аббревиатуры, а красочный герб и гордые слова: «Ижевский купец первой гильдии Иван Иванов. Фирма существует с 1989 года». Фантазия...

Кто же такой реальный купец первой гильдии в прошлом? В 1824 году он должен был уплатить за гильдейское свидетельство 2200 рублей и за особый «Билет на лавку» от 75 до 100 рублей. Манифестом того года ему дозволялась «внутренняя и заграничная оптовая торговля всякими товарами Российскими и иностранными повсеместно». Купец первой гильдии мог «иметь собственные корабли и всякие суда, магазины, фабрики и заводы - кроме винокуренных». Дозволялось также заниматься «переводом денег на российские и иностранные города, учетом векселей и вообще всякими банкирскими делами».

Купец второй гильдии за свидетельство платил только 880 рублей, но за билет на лавку столько же, сколько старший по чину коллега. Для купечества второй гильдии уже вводились всевозможные ограничения: «На его счет может быть объявлено в таможне не более как на 50 тысяч рублей товаров. В течение года заграничная торговля не может быть больше 300 тысяч рублей. Может входить в казенные подряды и откупа только до 50 тысяч рублей».

На территории Удмуртии «свои» (то есть глазовские и сарапульские по принадлежности) купцы долгое время были только второй гильдии. На уровень первой единичные богатей стали прорываться только в конце XIX века.

Купец третьей гильдии мог вести «розничную торговлю в городе, где он записан, и в уезде, где оный находится». Он мог иметь свои корабли, содержать «трактирные заведения, ренсковые погреба, постоялые дворы, торговые бани, рыбные садки, питейные дома, портерные лавочки». Подряды же и откупа не могли превышать 20 тысяч рублей.

Ниже разрядом шли «торгующие мещане» и «торгующие крестьяне». Подати с них были, однако, ничуть не меньше. «Торгующий крестьянин 1-го рода», например, за право торговли должен был уплатить пошлину в 2600 рублей. Но крестьянин шестого, последнего, «рода», к которому относились мастеровые, артельщики, кузнецы», отделывался только 25 рублями. Так что общая система была достаточно гибкой, позволявшей, в принципе, деловому человеку шагать со ступеньки на ступеньку.

Был почет, было и общественное признание. Если пробудешь двенадцать лет в первой гильдии, получаешь звание коммерции советника или звание банкира. Появлялась привилегия носить губернский мундир со шпагой той губернии, где записан. Можешь быть избран городским головой и удостоиться ордена. Это элита торгово-промышленного люда!

В манифесте 1824 года так и сказано: «Купечество первой гильдии не почитается податным состоянием, но составляет особый класс почетных людей в государстве».

Еще раньше у подобных «почетных людей» существовали важные привилегии. С 1875 года купец первой гильдии имел право приехать к императорскому двору. С 1807 года их записывали в «Бархатную книгу» знатных купеческих родов. С 1804 года купцы этой гильдии в случае столетия существования фирмы или личных заслуг перед императором могли получать личное и потомственное дворянство. С 1824 года они имели право подавать прошение об определении детей в университеты без увольнения от купеческого общества.

Деловое, честное, православное купечество - краса и гордость удмуртского края. Много писалось уже о настоящих подвигах местного купечества в деле благотворительности, меценатства и православного просвещения. Елабужский купец первой гильдии Ф.Г.Чернов, например, построил за свой счет два десятка храмов для удмуртов. Складывались целые династии вятского, удмуртского купечества: Бакулевы, Барабанщиковы, Бодалевы, Булычевы, Вечтомовы, Гырдымовы, Дедюхины, Зоновы, Зылевы, Ижболдины, Корешевы, Курбатовы, Пешехоновы, Смагины, Стахеевы, Тюнины, Ушковы, Шитовы...

Энциклопедия нашего купечества еще не написана. На слуху только три-четыре «попавшие в обойму» фамилии.

Но главное в ином. Что-то я не припомню ни одного случая, чтобы среди нынешних деловых людей объявлялись какие-либо претенденты на преемственность (не обязательно физическое родство) с перечисленными выше славными династиями. Можно понять. Во времена большевистского террора и марксистской историографии родственные связи такого сорта были опасны. Все ниточки уже разорваны. Многие документы утрачены.

Но будем оптимистами. Надеюсь, мы все же увидим вывески и бланки с гербами и надписями такого типа: «Фирма основана в 1870-м году».